Глава 2. Рассказы членов Церкви об Истинной Матери

1. Преподобный Ким Уон-Пил

При выборе жизненного пути нам следует равняться на Истинных Родителей. Обычно считается, что в супружеской жизни должно быть время, когда муж и жена остаются наедине и разговаривают с глазу на глаз. Но наши Отец и Мать редко имели такое время. Даже после Благословения они жили порознь. Мать жила в отдельном до­ме, и Отец изредка навещал ее. Как вам известно, у Отца вся жизнь проходит на людях, он постоянно окружен членами Церкви. Даже после рождения первых детей Отец приходил к Матери лишь от слу­чая к случаю. Хотя у Отца были жена и дети, его общественная жизнь от этого не сократилась, а, наоборот, стала интенсивнее.
Дом Отца находился рядом с Церковью, и мы часто проводили собрания лидеров прямо у него. Уже тогда наша церковная деятель­ность простиралась за пределы Кореи и велась в разных направле­ниях. В любое время суток лидеры приходили к Отцу за помощью. В будни и праздники, в дни собраний и в другое время люди прихо­дили к Отцу за советом, и в его комнате было всегда полно народа.
Иногда здание Церкви оказывалось слишком тесным для некото­рых мероприятий, что вызывало много неудобств, но Отец не желал строить новое. Кроме того, комната Отца плохо проветривалась, и летом в ней становилось душно от жары.
По прошествии приблизительно трех лет брака Мать переехала к Отцу, в здание Церкви. Но по мере того как их семья увеличивалась, Матери стало трудно найти даже уголок, чтобы родить ребенка. Для нее не хватало места. Однако предметом ее главной заботы всегда оставался Отец.
Перед отъездом Истинных Родителей в свой первый всемирный тур Мать пригласила меня, чтобы по секрету посоветоваться о том, как переоборудовать их комнаты; у нее разрывалось сердце, когда она видела, какие неудобства терпит Отец. Однако, когда Отец вер­нулся и увидел новое убранство помещения, он сильно рассердился, сказав, что эта комната имела большое историческое значение, поэтому то, что мы ее обставили по-новому без его ведома, очень огор­чило его. Как нам казалось, гораздо важнее было сделать эту комнату более удобной для Отца, но Отец мыслил иначе, он не хотел ничего менять в комнате из-за того, что там обитало Сердце Бога.
В то время все собрания проводились в комнате Отца, которая, Разумеется, была также и комнатой Матери, потому что она там спала. Лидеры оставались с Отцом, пока он их не отпускал, то есть обычно до поздней ночи. Во время беременности Матери требова­лось место для отдыха, но в комнате такого не нашлось, и мы пере­оборудовали находившуюся по соседству маленькую ванную, где она могла прилечь. За всю нашу жизнь в Церкви нам не часто приходи­лось ночевать в ванной, но, когда Истинная Мать уставала, это было единственное место, где она могла заснуть. Мы не должны никогда об этом забывать.
Однако Мать считала собрания столь важными для исполнения Божьей воли, что охотно уступала свое место для проведения их. Отец знал, что Матери приходится отдыхать в ванной, но все равно  должен был исполнять Божью волю при любых обстоятельствах. Даже сознавая, в каком положении находится Мать, он был вынужден этим жертвовать ради Божьей воли.
Иногда мы устраивали собрания в других местах, но нас ограни­чивал комендантский час, который начинался в полночь. Однажды, когда в 23.30 Мать забеспокоилась о здоровье Отца, она пыталась подавать членам Церкви сигналы, чтобы закончить собрание по­раньше, но мы не поняли ее озабоченности и беспокойства за Отца. Наконец она сказала: "Скоро начнется комендантский час. Пожа­луйста, давайте закончим собрание и разойдемся по домам!" Однако и тогда Отец не стал заканчивать собрание. Мать была беременна и поэтому часто уставала. Отец, зная о ее состоянии, предложил ей пойти отдохнуть в соседней комнате, пока идет собрание. Собрание закончилось буквально перед наступлением комендантского часа, и Истинные Родители взяли такси, чтобы поехать домой. Это лишь одно свидетельство о жертвенном пути Отца и Матери, которые двигались к победе через провидение "домашней церкви".

2. Госпожа Че Уон-Бок

(В январе 1976 года Истинные Родители приезжали в Америку, откуда уехали в феврале. Истинный Отец поручил госпоже Че Уон-Бок  выступать в его отсутствие. В последующие четыре воскресенья она выступала перед собравшимися, рассказывая об истории становления Церкви в Корее. Ниже приводятся выдерж­ки из этих проповедей.)
 
Когда я смотрю на Мать, она напоминает мне спокойные и чис­тые воды озера. Когда они спокойны и чисты, в них отражается все небо. Как луна отражает свет солнца, так и образ Отца, отражаясь в Матери, доносит его свет до остальных людей. Я всегда это чувствую. Когда я молюсь за Отца, я ощущаю энергию и бодрость. А молясь за Мать, чувствую ее спокойствие, умиротворенность, глубину и ис­кренность. Иногда я ощущаю, что Небесный образ снисходит на ме­ня больше через Мать. Ее характер — как легкий ветерок. Если взять для сравнения цветок, то ее характер можно уподобить нежному аромату Ощущая на себе теплые объятия напоенного благоуханием весеннего воздуха, вы чувствуете душой, как в мире рождается красо­та. Мать-природа порождает новую жизнь. Наша Мать отражает собой деятельную натуру Отца, но делает это пассивно, и создаваемое ею отражение обращено ко всем и достигает каждого.
Мать всегда мягкая, нежно спокойная и задумчивая. Когда она чувствует глубокую обиду или необходимость за что-то отчитать членов Церкви или своих родных детей, это вызывает у нее печаль. И ничего больше. Она смотрит на членов Церкви или своих детей, не говоря ни слова, но сердце ее обливается слезами. Иногда она произносит шепотом пару слов. Она всегда говорит: "Я тебе верю". Сознание, что тот, кого вы любите, верит в вас и ожидает, что вы сде­лаете что-нибудь для других, скорее побуждает вас к более сильному раскаянию и дает более мощный импульс, чем любые приказы, упре­ки или наказания.
Во власти Отца не только любовь, но и осуждение, и он всегда старается воздержаться от осуждения до последней минуты, в надежде, что обстоятельства, требующие порицания, рассеются сами со­бой. Прежде чем кого-нибудь бранить, он молится, забывая о еде и сне. Иногда нам кажется, что, раз Отец так полон любви, мы можем расслабиться, принимая ее как должное. Но в следующий момент мы начинаем чувствовать, что в глубине нашей души таится такой мрак, который мы не смеем даже вынести на его суд. Но мы чувствуем, как от Матери к детям передается утешение. Всякий раз, испытывая боль, мы обращаемся к ней. От одного взгляда на нее в нашем сердце становится спокойнее. Мы постоянно чувствуем, как от нее на нас великим потоком снисходят великая безмятежность, благо­ухание и умиротворение.
Отец подобен свету, а Мать — теплу. Отец — солнце, а Мать — луна. Отец — причина, а Мать — следствие. Бог хотел, чтобы у Адама была невеста, тогда он реализовал бы свой потенциал целиком. Мы долж­ны нести в себе отражение наших Истинных Родителей. Для этого мы должны быть восприимчивы. Мы должны быть настроены на одну с ними частоту, тогда они смогут вступать с нами в действие отдавания-и-принятия. Бывает, что мы сетуем, что солнце не светит. Но во всех случаях его лучи не достигают нас из-за туч, застилающих наши души. А солнце светит всегда, одинаково для всех. Даже когда Истинные Родители находятся далеко, мы ощущаем биение их сер­дец, если духовно обращены к ним.
Вы всегда должны отводить место для Отца и Матери. В Корее у благословленных семей всегда имеется комната Родителей; а когда они едят, они ставят еду и для Истинных Родителей. Благословленные семьи едят, спят и живут вместе с Истинными Родителями. Такое духовное слияние — очень важно. Мы должны поощрять себя и дру­гих жить сердцем вместе с Истинными Родителями.
Провиденциальные обстоятельства требовали, чтобы Мать встре­тила Отца, не достигнув 20-летнего возраста. Отец должен был взять невесту в расцвете девической чистоты, какой была Ева до грехопа­дения. Он мог бы получить Благословение и в 20, и в 30, и в 40 лет, но должен был ждать, когда найдется подлинно подготовленная и достойная юная девушка, на которую падет Божественный выбор. Все произошло подобно озарению.
До помолвки Отец попросил меня поселиться в одном доме с Матерью поблизости с Церковью, чтобы я могла к ней хорошо при­смотреться и чтобы между нами создалась сердечная близость, Отец хотел, чтобы я говорила с ней о Принципе, и особенно о его поисках невесты, и о том, какой она должна быть. Но мне не требо­валось делать этого, так как она была уже подготовлена. Она была такой цветущей, такой невинной! Ей была присуща особая глубина в понимании вещей, которые она наблюдала; она говорила мало, но всегда делала то, во что верила.
Я сопровождала ее, когда она шла на встречу с Отцом. На ней был традиционный корейский наряд: желтый хогори и красная лента в тон ее красной юбке. Отец вдруг попросил ее спеть. Мать спела народную песню, в которой были такие слова: "Когда наступает весна, горы и поля, реки и долины украшаются азалиями. Моя душа также расцвела аза­лиями. Когда придешь рвать цветы, не пропусти и сорви мой цветок". Теперь, думая об этом, я понимаю, какое это имело значение. В тот мо­мент она нисколько не была смущена, ее переполняли вдохновение и красота. После этого Отец пригласил ее в свою комнату и задал ей не­сколько вопросов. Потом Отец пожелал, чтобы она что-нибудь нарисовала, и она нарисовала пейзаж с человеческой фигурой.
Каждый день Отец брал ее с собой на склон горы. Они все гово­рили и говорили, главным образом о сути Божественного Принципа. Мать настолько проникла в глубь этого учения, что могла ответить почти на любой вопрос. Это было волнующее переживание. Таким образом, Отец воспитывал ее, поднимая на тот уровень, на котором считал возможным помолвку.
Церемония помолвки состоялась в верхнем этаже нашего ма­ленького центрального офиса, в присутствии нескольких старших членов Церкви. Отец с Матерью были одеты в прекрасные костюмы, а комната, где проходила церемония, была великолепно украшена.
Затем 11 апреля по солнечному календарю последовала церемо­ния Святого Бракосочетания. Обшарпанное старое строение, в кото­ром некогда располагался японский молельный дом (старая церковь Чон Пха Дон), стало величайшим историческим местом, так как в нем состоялось Святое Бракосочетание самого Отца. Все бумажные ширмы между комнатами были убраны, чтобы было больше места. Этот дом навеки будет сохранен как музей.
Отец с Матерью прошествовали к украшенной сцене между ря­дами облаченных в белое членов Церкви, стоявших по обеим сто­ронам. Отец ступал так, словно его путь был усыпан цветами, через каждые семь шагов они с невестой склонялись в поклоне. Все мы были полны благоговения; мы были очень счастливы и одновре­менно — печальны из-за того, что это место было слишком мало для столь великой церемонии. Поклонившись в последний раз, Отец и Мать обменялись кольцами и обетами, а потом взошли на сцену. Обратившись лицом к собравшимся, Отец огласил свое Благословение и произнес в слезах очень трогательную молитву.
Если бы он не смог найти невесту, когда ему было 40 лет, откуда бы она взялась? Найти женщину, удовлетворяющую всем небесным критериям, было чрезвычайно сложно.

3. Госпожа Че Ми-Шик

(Госпожа Ми-Шик Че выступила со свидетельством в Берритауне в 1975 году. Ниже приводятся выдержки из ее выступления.)
 
Я была среди немногих людей, которым посчастливилось присут­ствовать на церемонии помолвки Отца. Он произнес молитву, потом объяснил значение и подоплеку происходящего события. В тот раз Отец попросил Мать что-нибудь сказать. Зная, насколько она моло­да и несведуща в церковной жизни, я ждала, что она скажет. Мать сказала, что, в отличие от нас, она не имеет никакой подготовки, но будет стараться изо всех сил. Она добавила, что поистине нуждается в нашей поддержке, без которой ей не справиться с возложенной на нее великой миссией.
Услышав это, я расплакалась, осознав, что наконец нашлась та, которая возьмет на себя ответственность за утверждение истори­ческой роли женщин. Я чувствовала, насколько это будет трудно. Кто-то должен взяться за это дело и принести в жертву свою жизнь. Когда я услышала, как юная девочка, избранная Отцом, говорит: "Я буду стараться изо всех сил, но мне потребуется ваша помощь", я по-настоящему оценила ее, потому что отныне ей предстояло при­нести свою жизнь в жертву за нас и за других женщин. В то же время я решила, как можно больше помогать ей. Я чувствовала, что посто­янно буду делать для нее все от меня зависящее.
После помолвки состоялся прием. Как вы знаете, Отец очень та­лантлив во всех отношениях. Мать тогда только что окончила сред­нюю школу и мало что знала о чем-либо. Когда Отец стал танцевать, она начала танцевать со своей матерью, очень естественно копируя его движения.
Ее поведение во время церемонии помолвки, а потом и бракосочетания очень меня удивило. Отец учил нас целых пять лет, но мы не могли с ней сравниться. Нам было далеко до ее зрелости. Я была изу­млена, так как под ее юной наружностью скрывалась огромная сила, Бог уже наделил ее очень многим.
Госпожа Хон (мать Матери) происходила из христианской семьи, ранее она посещала пресвитерианскую церковь. Северокорейские пресвитерианцы очень известны и сильны. Многие из них получали откровения о скором пришествии Мессии, о том, что Пхеньян, являющийся теперь столицей Северной Кореи, — это новый Иерусалим. В молитвах и слезах они ожидали Второго пришествия.
Мать родилась в Ан-Джу. Там родились ее мать и бабушка. Она была единственной дочерью своих родителей. Более того, за два поколения, предшествовавшие ее рождению, в этой семье рожда­лось по одной дочери. Отец говорил, что при выборе невесты ему было необходимо учесть много условий: в частности — очень не­многочисленный род, в данном случае — по одной дочери в каж­дом поколении. Кроме того, у нее должна была быть определенная фамилия. Отец называл четыре или пять фамилий, и фамилия Хан была среди них.
По словам госпожи Хон, когда Мать росла, она никогда не причи­няла ей беспокойства. Она была образцовым ребенком, любимицей своих матери, бабушки, прабабушки и дедушки. Дома и в школе Мать была послушным ребенком. Госпожа Хон проводила все время в Церкви, так что девочку, по сути, вырастили бабушка и дядя.
Отец, испытав и преодолев множество страданий, заплатил за нас искупление. Он в итоге возвел нас на это победоносное основание. В отличие от него, Бог каким-то образом оберегал Мать от сатанин­ского мира с рождения и на протяжении всего детства. Вокруг про­исходило много опасных событий, но, когда госпожа Хон была со своей дочерью, все шло гладко. В те дни госпожа Хон и не подозре­вала, что когда-то ее дочь станет Истинной Матерью всего человече­ства, но позднее она вспомнила все случаи в прошлом.
Мать во всем находилась под защитой Бога, так что на ее долю не выпало столько физических страданий, сколько пришлось пережить Отцу. Наш Отец относится к Матери с такой любовью!
Госпожа Хон — очень сильная, она никогда не выказывала своих чувств перед членами Церкви. Как она часто говорила, ей самой было удивительно, что Хак-Джа Хан — ее дочь, и ее это немного беспоко­ило. Матери выпала такая великая миссия сразу же после того, как она окончила школу.
Вы знаете, что Ева пала, находясь на вершине стадии роста. Поэ­тому Мать, представляющая Еву, должна была пройти стадию роста в последующие три года — до достижения 21 года. Ее первая дочь, Е-Джин ним, родилась до того, как Матери исполнился 21 год. На нее был возложен крест непомерной тяжести. Поскольку все должно было идти в соответствии с Принципом, мы считали, что первым ро­дится принц. "Принц явился, принц явился", — распевали мы, ожидая рождения первенца. Но родилась принцесса.
Позднее в беседе Отец удивлялся, как сильно любит нас Бог; он знал, что все ждут сына, но сам беспокоился о проблемах, которые могут возникнуть в этот трехлетний период. Если бы первым родил­ся мальчик, он бы воплотил положение Каина, отчего могло про­изойти много распрей.
Я просто не могу говорить с вами о том, какое бремя страданий должна была нести Мать. Она очень нежно улыбается, но пройден­ный ею семилетний путь, начиная с Благословения и до 1967 года, явился для нее величайшей пыткой. Я много раз видела, как она плачет, но никогда не спрашивала о чем. Я знала, что она никогда! не выполняла 40-дневного условия, не была первопроходцем в пе­ре, не проповедовала на улицах, не свидетельствовала, не занималась сбором средств. Но хотя она и не имела подобного опыта, я знаю, что она платила искупление. За эти семь лет она испытывала величайшие страдания, выстоять в которых ей помогли сильная воля и строгий дух.
Нас, членов Церкви, оберегало великое благословение и осе­няла огромная любовь; разумеется, мы очень страдали в процес­се своего духовного роста, но никогда не чувствовали этого страдания, потому что жили с Отцом, вокруг которого всегда случалось что-нибудь волнующее. Как учил нас Отец: не зная, ка­кой путь выбрать или как добраться до пункта назначения, мы всегда могли доехать туда у него на плечах, отчего паша дорога становилась легче. Что касается меня, то я не ощущала страда­ний, они выпадали Отцу, который все знал и целиком принимал бремя на себя. Так что, зная, как ехать у него на плечах, можно расти легко.
Присоединившись к Церкви, я всегда воспринимала Отца как учителя, а не как Отца. Потом, после Благословения, он объявил нам, что занимает положение Отца. Сначала он был один, потом осью стали двое: Отец и Мать. Они олицетворяют надежду, которую чело­вечество лелеяло 6 000 лет, — стремление встретить Истинных Ро­дителей. Наша конечная цель — не обретение учителя, а встреча с Родителями. Именно поэтому последняя книга Библии "Откровение" заканчивается Браком Агнца, утверждением позиции Родителей. Без Родителей мы не сможем изменить свою родословную и никогда не станем Небесными детьми.
Глядя на семью Отца, я понимаю, чего изначально желал Бог. Бла­годаря Матери мы можем реально ощутить надежду и счастье. Я многого не знаю о Матери, но благодарна Небесному Отцу, подаривше­му ее нам. Бог долгое время скрывал ее, но однажды Отец дал ее нам для нашего блага и для блага всего человечества.
Исходя из наших представлений, мы удивлялись, почему Мать не знает, как читать лекции по Принципу. Почему она не участвовала в МФТ, не сдала экзамен по теории борьбы с коммунизмом. Но я счастлива и благодарна, когда встречаюсь с Матерью. Разговор Матери это изначальное, не падшее Слово. Она — изначальная женщина, и ей выпала огромная любовь ее субъекта. Чего больше можно желать, что выше любви и красоты этих изначальных отношений между субъектом и объектом?

4. Госпожа Им У-Ок

8 июля 1990
Воскресная служба
Бельведер

(Госпожа Им, полнившая Благословение в числе 72 пар, обрати­лась к членам Церкви с рассказом о своем знакомстве с г-жой Хон и Истинной Матерью. Г-жа Хон жила вместе с преподобным Им и госпожой Им в их доме в Корее с 1980 по 1989 год до своей Сын-Фа. Ниже приводятся выдержки из ее беседы.)
 
В то время у наших Истинных Родителей не было своего дома, и они жили в главном офисе Церкви Чон-Пха Дон. Миссионеры, трудившиеся в разных уголках Кореи, питались очень скудно, поэтому и у Истинных Родителей средства также были очень ограничены, Когда мы готовили скромный ужин, вначале ел Истинный Отец, по­том — Истинная Мать, а остальное доедали дети. Средств в их семье хватало на еду для одного человека, а их было четверо. Если, напри­мер, для того, чтобы накормить Истинную Семью, требовалось три куска рыбы, денег хватало только на один кусок.
Однажды я приготовила лишь одну маленькую рыбку. Пока Отец ел, Мать смотрела на него. Я видела, как Матери тоже хотелось рыбы, Ей было 18 лет, и она была беременна Ин-Джии ним. Мне было очень больно за Мать, и я спросила Отца: „Отец, пожалуйста, не ос­тавите ли вы Матери немного рыбы?" Можете представить, как не­просто мне было просить Отца оставить жене половину рыбы.
Истинная Семья жила очень бедно. В детстве Е-Джин ним и Хё-Джин ним питались чрезвычайно скудно. У них почти никогда не было хорошей еды. Вам этого никогда не понять, если вы сами не го­лодали. Но во всем мире более 2/3 населения каждый день живут впроголодь. Американцы должны это понять. В супе обычно плава­ют кусочки, но Е-Джин ним и Хё-Джин ним иногда подавали один пустой бульон. Я всегда ходила в Церковь и со слезами просила: "Боже, пожалуйста, помоги нам заложить финансовое основание, чтобы мы могли лучше кормить Истинных Родителей и Истинных Детей".
Однажды Истинная Мать сделала рисунок кухонного шкафа и по­просила наших братьев сколотить его, потому что у Истинной Се­мьи не было средств на такую покупку. Истинная Мать нарисовала шкафчик с тремя выдвижными ящиками в верхней части. Я спросила Мать: "Зачем?", а она ответила: "Иногда мы покупаем детям печенье, а если ящики внизу, дети сразу съедят его слишком много". Истинная Мать просила меня хранить печенье и конфеты в верхних ящиках, чтобы Е-Джин ним и Хё-Джин ним не могли до них добраться. Об этом тяжело вспоминать.
Многие корейские братья и сестры со всех концов страны приез­жали к Истинным Родителям в Чон-Пха Дон, и Мать всегда просила угостить их фруктами, печеньем и конфетами. У меня разрывалось сердце, так как это означало, что я не могу дать их Истинным Детям, а вынуждена была угощать ими членов Церкви.
Госпожа Чо получила откровение от Бога, что она, г-жа Хон и Ис­тинная Мать — три поколения — должны бежать из Северной Кореи в Южную. Отец однажды сказал, что Истинная Мать, должно быть, имеет такое же происхождение, как мать Иисуса, Мария, которая жи­ла 2 000 лет назад. Мария вышла замуж за Иосифа, но оставалась как будто одна. Подобное положение было необходимо г-же Хон и г-же Чо, которые вместе с Хак-Джа Хан должны были установить основа­ние трех поколений женщин-одиночек.
     После приезда в Сеул г-жа Хон ела пишу в сыром виде, даже рыбу и рис. Он поставила себе такое духовное условие в поисках Господа Второго пришествия. Пожив в Сеуле, они отправились на поиски Мессии на остров Чеджу. Г-жа Хон думала, что, если она сама ест сы­рую пищу, то тем же должна кормить и дочь, но ей явился Иисус Хри­стос и попросил кормить Истинную Мать вареной пищей. Г-жа Хон хотела, чтобы Хак-Джа Хан, когда вырастет, посвятила себя духовной миссии служения Богу.
Г-жа Хон встретила Истинного Отца, когда ей рассказали о нем во время свидетельствования. При встрече она сделала Отцу глубокий поклон, а когда посмотрела на него, была поражена, вспомнив, что дважды видела его во сне! Она привела с собой Истинную Мать, и Отец спросил: "Кто эта девочка?" Г-жа Хон ответила: "Это моя дочь". "Как ее зовут?" — "Хак-Джа Хан". Отец закрыл глаза и три раза повто­рил: "Спасибо, Боже, что в Корее родилась Хак-Джа Хан". Потом Отец сказал Истинной Матери: "Хак-Джа Хан, Бог ждет от тебя жертвы".
Г-же Хон выпала большая честь, когда состоялось Святое Вен­чание Истинного Отца и Истинной Матери. На земле появились Истинные Родители, и она оказалась частью их семьи. После бра­косочетания путь не стал легче. Для Истинных Родителей, Истинной Семьи и г-жи Хеш путь был всегда трудным. При рождении каждого из Истинных Детей темные сатанинские силы всегда были гото­вы напасть на них. Г-жа Хон сразу же поняла, что ее миссия — защищать Истинных Родителей и Истинных Детей. Она молилась день и ночь, жертвуя собой, выполняла условия искупления ради за­щиты Истинной Семьи. Она выполняла миссию Святого Духа.
Г-жа Хон говорила, что, поскольку Истинные Отец и Мать одер­жали победу, пройдя путь в 43 года, мы должны больше сближаться с Истинной Матерью, чтобы унаследовать традицию истинной любви, Отец дал нам уже так много, что теперь мы должны больше получать от Истинной Матери. Центром традиций Небесной семьи является' материнская любовь. Любовь Истинной Матери является подлинным олицетворением Божественной любви, которой свойственны тепло, всепрощение, жертвенность, всеобъемлемость, преданность до слез. Таковы свойства любви Истинной Матери. С помощью Ис­тинной Матери мы можем глубоко испытать и полнее постичь лю­бовь нашего Небесного Отца. В течение периода своей духовной жизни в пустыне мы постоянно вели борьбу с сатаной, поэтому лю­бовь, исходившая на нас от Бога и Истинных Родителей, иногда ка­залась нам устрашающей — она нас подталкивала и укрощала. Но поскольку Истинные Родители одержали победу и мы вошли в Хана­ан, нам теперь нужно тепло любви Истинной Матери. В течение зем­ной жизни нам нужно приобрести такой опыт любви, чтобы потом взять его с собой в вечную жизнь.
Некоторые говорят, что любовь отца подобна скелету, а материн­ская — плоти. Кости, сталкиваясь, с шумом трутся друг о друга, а плоть — даст тепло и мягкость. Благодаря любви Истинной Матери мы, члены Семьи Объединения, можем образовать гармонию единства. Поэтому с этих пор мы должны глубже почувствовать воздей­ствие материнской любви.
Как благословленные пары, мы получили от Истинного Отца новую жизнь, но, чтобы расти и совершенствовать свою любовь, нам нужна помощь Матери. Любовь Истинной Матери питает нас. Если мы тянемся к Истинной Матери и уважаем ее, нам обеспечена ее за­бота, помощь и поддержка на стезе превращения в истинных муж­чин и женщин истинной любви.

5. Госпожа Такехо Хоус

(Собрание на тему "Развитие Сердца Женщин Объединения" прошло 4 декабря 1984 года в Центре международной миссионер­ской деятельности в Нью-Йорке. Госпожа Хоус выступила с рассказом как участник тех событий.)
 
Я здесь не для того, чтобы являть собой пример истинной жен­щины. Я лишь на пути к идеалу. Я очень интересуюсь ролью женщин к Церкви Объединения, и мои поиски не закончились. Хотя у меня уже пятеро детей, я все еще стремлюсь найти в себе истинное мате­ринство. Я допускаю много ошибок, поэтому я постоянно изучаю Мать и старших сестер. Я убеждена, что изучение Божественного Принципа займет всю жизнь.
Я чувствую, что стоит мне на чем-либо остановиться, как я начну медленно умирать. Для меня жить и расти — значит постоянно преодолевать собственные ограничения, находясь на передовой линии борьбы. Вот мой девиз.
Невозможно говорить о развитии Сердца или о женщинах, не упоминая об Истинной Матери. Около года назад, до того как Отец был заключен в тюрьму, мне сказали, что наступает трехлет­ний период эпохи Матери. Отец имеет все качества, чтобы войти в Царство Небесное, а Мать и Дети пока не полностью достигли такого уровня. Матери все еще необходимо выполнить определен­ные условия. Она должна объединить детей типов Каина и Авеля и привести их к Отцу, такова ее миссия. Звучит очень просто, но на самом деле означает, что Мать должна собрать всех людей сторо­ны Каина, начиная с детей 36 благословленных пар и кончая все­ми остальными женами Движения, и объединить их с Истинными Детьми. Это огромная задача! Миссия всех, кто благословлен, так­же состоит в том, чтобы объединить остальных членов Движения с Истинной Семьей.
Теперь, когда Отец находится в тюрьме, на Мать легла вся ответ­ственность за наше Движение. Хотя Отец и руководит, он не может присутствовать здесь. Впервые Матери пришлось взять на себя столько инициативы. На этом пути она действительно одинока, так как нет подходящего человека, с кем она могла бы посоветоваться. Ей приходится принимать решения и действовать, основываясь на собственных интуиции и понимании.
До настоящего момента Мать была несколько в тени, и мы не имели возможности узнать ее. Лишь совсем недавно мой муж сказал, что скоро наступит время, когда я должна буду фактически сидеть рядом с Матерью, бок о бок, и многое обсуждать с ней. Я провела очень долгое время в ожидании и надеждах, а потом внезапно, бук­вально пару дней назад, это произошло! Я почувствовала глубокую благодарность. Мне казалось, будто Бог говорит: "Ты просила это и вот — получила!" Я уверена, что это — шаг на моем пути к тому, что­бы стать истинной женщиной, и я хочу продолжать этот поиск вме­сте с вами.
 
Что происходит внутри
Я хочу передать вам желание Матери, чтобы все мы знали, что происходит в душе каждой из нас. Когда Отец был здесь, вся энер­гия Матери уходила на его поддержку; у нее не было возможности свободно приходить к нам и общаться с нами. Лидеры являлись с официальными докладами, и Мать всегда находилась рядом с От­цом. Однако теперь Мать может уделить немного больше времени, чтобы быть в курсе событий. Она пригласила трех женщин-совет­ниц, чтобы они поделились с ней своими наблюдениями.
Я чувствую, что на достоверность и точность сообщений женщин можно положиться. Они не так обеспокоены тем, что потеряют лицо или вызовут нарекания со стороны центральной личности, и могут весьма свободно выражать свои мысли и чувства. Поэтому Мать может много узнать о ситуации в Движении от сестер.
Мать задала мне много подробных вопросов, например: "Где вы живете? Требуется ли вашему дому ремонт? Сколько это стоит? Кто вас обеспечивает? Какая у вас миссия? Кто ваши дети? Есть ли у вас какие-нибудь особые сложности в отношениях с мужем?" Она рас­спрашивала обо всем! Мне так легко было ей рассказывать! Она дер­жалась очень естественно, и всю мою нервозность как рукой сняло.
Наконец, когда Мать заканчивала наше собрание, я сказала: "Поз­вольте мне высказать одну мысль, возникшую после того, как Отец попал в Дэнбери". Мать ответила: "Пожалуйста, говорите". Я сказала: „Видите ли, Отец всегда такой непоколебимый, твердый — как скала; он полон достоинства и никогда не проявляет слабости. Мы, такие простые люди, такие падшие, очень его уважаем, но иногда мы чув­ствуем себя столь далекими, нам становится так страшно, мы теряем надежду, что сможем когда-нибудь стать такими, как он. Иногда я думаю, человек ли Отец? Он, должно быть, сверхчеловек. В возрасте 64 лет он спит лишь до 3 часов утра! Как ему удается сохранять по­ложительные эмоции и настрой? Неужели он никогда не теряет самообладания, не плачет, и у него не появляется желание все прекратить? Поскольку он такой добрый и великий, мы не можем свободно и естественно держаться перед лицом Отца из опасения показаться глупыми".
 
Я хотела исчезнуть
Потом я вспомнила, о чем Мать говорила с нью-йоркскими лиде­рами через два дня после того, как Отец оказался в заключении. Вот ее слова: "Отец сказал, что я не должна плакать. Но я не могу сдер­жать своих чувств. Отправляясь в тюрьму, Отец до последней мину­ты подбадривал меня, прося быть сильной и твердой". Вначале она рассказывала о том, какой она должна быть. А затем продолжала: "Но на самом деле я чувствовала желание исчезнуть. Мне казалось, что, может быть, все, что мы делали, — напрасно. Может быть, в конце концов наш идеал оказался слишком велик и мы — просто мечтате­ли, неспособные осуществить свои мечты".
Потом Отец позвонил мне и просил поговорить с лидерами, и я пригласила вас собраться здесь.
"Мама, — сказала я, — поскольку вы так искренне рассказали нам об этом, мы чувствуем, что, может быть, ничего, что мы плачем, ничего, что мы проявляем слабость. Иногда полезно почувствовать свое бессилие и не изображать на лице улыбку". Она заулыбалась. Я продолжала: "Мой муж много лет был лидером штата. Каждый раз с приближением конференции лидеров он начинал очень нервничать. С чем можно выступать, если нет блистательного отчета? Соз­давалась такая атмосфера, которая буквально заставляла тебя играть роль. Если не было отличных результатов, нельзя было честно ска­зать об этом. Я думала: "Бедняги. Бедные лидеры штатов!" Поэтому некоторые лидеры штатов действительно не любили ездить на кон­ференции. Но когда вы, Мама, собрали лидеров штатов, вы сказали: "Давайте будем честными! Давайте обсудим все: и хорошее, и пло­хое. Сохранение достоинства — важно, но не в ущерб взаимоотно­шениям". Благодаря этим словам мы автоматически почувствовали, что от нас ожидают откровенности. Мы отбросили все условности. Может быть, именно вы сможете привлечь к себе тех, кто считает се­бя чужими и чувствует робость перед величием Отца, и помочь им прийти к Богу".
Я сказала, что, хотя заключение Отца — трагедия, которой никто не желал, я была очень благодарна за то, что у Матери появилась возможность сблизиться с нами. Госпожа Ли Мал-Сук повторила мои мысли, сказав Матери: "Именно поэтому нам нужны оба — и Отец, и Мать, правда?" Тогда Мать улыбнулась.
Когда господин Камияма пришел на собрание, организованное по случаю его освобождения из тюрьмы 4 декабря, его лицо было довольно напряженным. Сидя рядом с пустым стулом Отца, Мать взяла ситуацию под свой контроль. Она попросила всех пас коротко представиться, и естественно создалась шутливая обстановка. Потом Мать сказала: "Я предложила всем представиться, потому что атмо­сфера была довольна натянутой. Я знаю, что все вы хотите тепло встретить господина Камняму, поздравить его с возвращением, но я также чувствую, какая тяжесть лежит у вас на сердце из-за положения, в котором находится Отец. Я попросила вас представиться, чтобы как-то разрядить атмосферу". Меня изумили естественность и основательность, с которыми Мать нам все это объяснила.
Она предложила: "Я хочу выступить от лица господина Камиямы, так как мне кажется, что сейчас я лучше всех понимаю, что творится в его душе. Хотя его освободили, у него тяжело па сердце". Она говорила так, как будто знала про господина Камияму вес, словно в душе он был ей сыном. Хотя сам он не произнес ни слова, контакт их сердец казался почти осязаемым. Это было так прекрасно!